День третий

Едем в Острог, где покоятся мощи великого святого сербской земли - Василия Острожского (+1672), который, несмотря на предательства, беды и притеснения со стороны своих личных недоброжелателей, а также нищету народа и многолетние войны смог сохранить и приумножить в своем народе его главное сокровище - Православие.

 На могиле святого выросла виноградная лоза и по сию пору она, зеленая и нежная, растет прямо из голой скалы на высоте нескольких десятков метров. Чудеса святого многообразны, духовный облик чудотворца очень напоминает святителя Николая своим особым милосердием, особым участием в судьбе человека, но, в то же время, и особой строгостью в отношении нераскаянных грешников и неблагодарных людей.

Монастырь находится высоко в горах, -  едем по крутому серпантину с замиранием сердца. Невольно вспоминается песня: «Слева огненная стена, справа обжигающий лед... глубина, глубина — я не твой...» Только в нашем случае справа пропасть без дна, а слева отвесные стены гор с трещинами и каменными «кусочками» кубометров в 5-10 каждый. И еще приходит на память: «Здесь вам не равнина, здесь климат иной…», а также: «Нет алых роз, нет траурных лент и не похож на монумент тот камень, что покой тебе подарил…». Но, перебрав в мыслях все возможные песни о горах и последствиях пребывания в них, останавливаюсь на внутренней молитве. Потом достаю сербский молитвослов: «Господе Боже… погледаj милостиво на мене и опрости мне сваки намерни и ненамерни грех..упральаj моjим путованьем у одласку и повратку, усрдно Ти се молим, услиши и помилуj ме…». Как филологу, становится интересно: поэзия и хорошая проза ассоциативны по своей природе, при чтении молитвы на сербском возникают тоже особые ассоциации. Путешествие – «путованье», - тут и путь, и лабиринт, и путаница. Путешествие по Черногории – это путь, но это и блуждание души в поисках чего-то, надеюсь, что высшего, однако, опять-таки блуждание, поиск…

Снова великолепные серпантины, внезапно открывающиеся головокружительные виды, понижающееся давление — мы резко идем в гору. На очередном крутом вираже пассажиры громко ухнули. Гид весело отшутился:
— А вы глаза закрывайте. Водители тоже люди, они тоже глаза закрывают, когда им страшно.
— Ха-ха-ха, кхе-кхе-кхе, — с легкой долей оптимизма подавали голос в салоне русские туристы.

День четвертый

Шесть утра. Фруктовый завтрак на лоджии виллы. Половинка розовой дыни разрезана на сочные душистые ломтики. Ранний ветерок приятно холодит лицо.

«Климат по пути к озеру меняется с субтропического на умеренно-континентальный», — по пути к Скадарскому озеру гид с упоением рассказывает нам про рыб, птиц и животных, обитающих там, про завезенных из Африки в озеро бегемотиков, про местные виноградники и черногорские вина. Особенно радуемся возможности увидеть бегемотиков, да еще маленьких, которых можно покормить с катера!

У озера туристы бросают с моста кусочки хлеба голодным рыбкам. Прекрасный вид отсюда: ряска, лилии, лодки у дерева, зеркальная речушка, змейкой уходящая в горы, нежное, чуть лиловое небо. В горах маленькие домики местных жителей.  Как мало в народной архитектуре урбанистической агрессивности! Веет необычайной чистотой! В Черногории человек ищет защиты у мощных гор, но самое главное – в этой стране природа так огромна, что она  уже не в простом союзе с человеком, она мощно ему покровительствует, обнимает его, вдыхает в него богатырский дух. Можно представить, какой исполинский дух вдыхала Святая Русь с ее девственными лесами и реками в русского человека, каких богатырей рождала наша родная Земля!

Регион озера интересен и с исторической точки зрения. Здесь расположен оригинальный комплекс монастырей и церквей-усыпальниц, находящихся на маленьких островах и в прибрежных посёлках.

Мы расселись по лавкам на катере — набились тесными рядами под тент. Плывем, кругом изумрудная озерная гладь. Нет, так не бывает! Настолько сказочно… Зелень ожила прямо перед глазами, - только протяни руку и пощупай незнакомую воду,  которая с левого борта голубая, а с правого – малахитовая, прикоснись к лилии, дотронься до носика любопытной рыбки! В трех метрах от борта внезапно возник вопросительный знак птичьей головы с рыбой в клюве.

На катере нас угощают пирожками с медом, козьим сыром и домашним красным вином.

Останавливаемся в монастыре Пешка на одном из островов. Храм св. Георгия XIV века разрушен. Очень интересное явление: могильные плиты лежат прямо у выхода из храма. Черногорцы поступали так «ради смирения», чтобы люди, наступая на плиты, вспоминали об усопших и не забывали их в своих молитвах.

Память противостоит уничтожающей силе времени. Вот почему очень важно воспитываться в моральном климате памяти: памяти народной, культурной, семейной. Вспоминается пушкинское:

Два чувства дивно близки нам –

В них обретает сердце пищу –

Любовь к родному пепелищу,

Любовь к отеческим гробам.

Животворящая святыня!

Земля была б без них мертва.

Два символа смерти и вдруг – «животворящая святыня». К чести черногорцев надо сказать, что в отличие от нас, они обладают активной памятью, знают свой род до 10 - 15-го поколения, они знают всех своих героев и освободителей.  И не только знают, но и гордятся ими. Эта историческая память формирует особый  нравственный климат, в котором живет этот маленький, но мужественный народ.

Вечером, в предзакатном золотистом свете неба, мы  расположились на пляже Святого Стефана и наблюдали погружение солнца. «И солнце было укрощено. И огонь уже догорал в глубине…». Поистине нет слов, чтобы описать все величие этого закатного действа. Вечер – любимое мое время, – когда в тишине рождаются мысли о вечном, думы обретают покой и ясность. На вечернем пляже возникают думы о сербском народе. Как-то Д. С. Лихачев сказал, что каждая из культур прошлого становится для интеллигентного человека «своей культурой» - своей глубоко личной и своей в национальном аспекте, ибо познание своего сопряжено с познанием чужого. Думаю, я сроднилась с этой прекрасной землей и буду хранить память о ней всю жизнь.

Затем был пятый, шестой, седьмой дни и еще неделю мы наслаждались прекрасными видами, чарующим морем, плавали в шторм, ныряли за причудливыми раковинами. Вспоминая Ивана Ильина, могу с полной уверенностью сказать, что это путешествие стало для нас «возвращением в родной дом», проникновением в «собственные, свободные глубины, странствием, паломничеством, где мир расцветился перед нами тысячами прекрасных образов»… «Есть прекрасная даль, и ее мы должны достичь в нас самих». Да будет так!

Архипова Вероника